Как я провел этим летом

Сначала все было ужасно. С распадом «нерушимого» русскоязычный авторский и не очень кинематограф практически умер, погрязнув в пучинах антисоветчины и порождениях фекальных идеалов. Когда главными были три вещи: обгадить культурное наследие, романтизировать криминал и страсть к малиновым пиджакам, шокировать безыдейной жестью. И всякое уродство вроде выкидышей «тошнотворческого» процесса Балабанова и прочих, не при дамах будет написано, «Зеленых слоников». И это вместо Захарова, Тарковского, Германа, Рубинчика, Лопушанского, Полоки, Апасяна… А обещанная «новая волна» все так же оставляет ждать все тот же ренессанс.

Сперва все было хорошо. Не шибко жалуемые на европейских кинофестивалях. Разве что где-нибудь что-нибудь по мелочи в основе своей. «Как я провел этим летом» стартовал же на «Берлинале-2010», вырывая награду за наградой, «Серебряного медведя» за «Серебряным медведем». Лучшая мужская роль Григорию Добрыгину. Лучшая мужская роль Сергею Пускепалису. За выдающиеся художественные достижения — оператору Павлу Костомарову. За выдающийся художественный вклад в развитие кино — всей съемочной группе. А вместе с тем и ожидаемые опасения. Алексей Попогребский отметился полностью своей работой только в пустом и не впечатляющем фильме «Простые вещи». А приторное «Возвращение» Звягинцева в свое время отхватило сразу двух «Золотых львов» на Венецианском фестивале — нонсенс и недоверие. А злые языки и вовсе твердили, что все свои награды «Как я провел этим летом» получил только из-за предрасположенности председателя жюри Берлинского кинофорума Вернера Херцога к затяжным планам и северной природе. Обласканный критиками и собравший неплохую прессу. И назойливая рекламная кампания, пытающаяся продвинуть заведомо авторский драматический проект как напряженный мейнстримовый триллер, дабы попытаться окупить его в прокате.

Затем все было еще лучше. Павел Костомаров своей работой заработал своего «Медведя». Хотя львиная доля его заслуг — заслуги самого севера Чукотки. Съемки «Как я провел этим летом» проходили на исследовательской станции Валькарай — и что режиссер, что оператор обладали находящимся вокруг кладом дикой и очаровательной природы «российской Исландии». Но подать сотворенное природой в художественном стиле вне рамок BBC и National Geographic, да так, чтобы вспоминался Кормакур и азиатская школа кино, это надо уметь. Вышеназванными затяжными кадрами, нарочито неторопливой панорамной съемкой, не часто, но переходящей в насыщенные спокойствием и напряженностью крупные планы, Костомарову и Попогребскому удается создавать настоящее пиршество для глаз, наслаждаться которым хочется даже более двух часов длительности фильма. А трепетное отношение к предметам интерьера, что важно, совсем ненавязчивое, неплохо работает на создание атмосферы тех лет. И не сказать, что своего «Медведя» на двоих не заслужили Добрыгин и Пускепалис: первый отлично показывает нарастающую паранойю и душевное недоверие к самому себе, а второй — угрюмое недовольство и отсутствие интереса к самому себе. Заслужили.

И, как обычно, повернулось к залу задом. Всплывает главная проблема российского авторского кино — сюжет, смысл, идея. Вырыпаев снимает на удивление стильный «Кислород», на поверку оказавшийся банальной пустышкой и даже немного хуже. За красивыми северными планами «Как я провел этим летом» скрывается вполне классическая театральная постановка с двумя героями. Канонический подход — милое дельце. Взять двух персонажей-антиподов и запихнуть в замкнутое пространство. Причем персонажей, как нельзя более стереотипных и из-за этого неинтересных, что снижает ценность приятной и притягательной актерской игры — характеры их попросту скучны. И если в течение двух часов вполне комфортно и приятно следить за визуальным рядом, то изучать в течение этого же времени вялотекущий, пропитанный отсутствием всяческой интриги, достаточно занудный сюжет нет ну никакого желания. И кроме каноничного конфликта поколений и мировоззрений в фильме нет никакой другой идеи, а весь мифический триллер строится на набившем оскомину ходе, когда один знает то, чего не знает другой.

И, как привычно, закончилось «никак». Финалом картины, когда он словно отрублен, Попогребский расписался в неумении вгонять в интерес кульминацией и удивлять концовкой. И необычайно красивым фильмом, смысловой начинки и идейных позывов в котором — ноль.