Обзор Lorelai

Определение жанра — это такая коварная графа, в которой иногда лучше ставить прочерк. Вот, скажем, можно ли отнести к интеллектуальной прозе антироманы Роб-Грийе и автомифобиографии Луи-Комбе? Вероятно. Но что в таком случае делать с такими признанными образчиками «жанра», как «Пирамида мага» имени Голдинга-Фаулза? Переводить в разряд пусть утонченной, но все же беллетристики? Или наоборот — выталкивать в «авангардное» гетто авторов «Проекта революции в Нью-Йорке» и «Це-Це», тем самым лишний раз подтверждая, что склонность всё классифицировать — форменная мания?

Downfall: A Horror Adventure Game вышла еще в 2009-м, но с тех пор никак иначе, как инди-хоррорами, игры Harvester Games (и самого Рэма Михальски, что в принципе одно и то же) не называют. Пусть Lorelai — лишь третья его работа, ярлык этот на нее вешался чуть не автоматически, чему и сам автор также косвенно поспособствовал, когда говорил о «финале трилогии». Но что такое инди-хоррор в представлении обычного игрока? Примерно то, чем Downfall 2009 года и была: авторская картинка, штукатурящая нехватку бюджета, намеренная провокация и шок-контент, общий сумбур в повествовании и самом геймплее. Применимо ли хоть что-то из этого к Lorelai? Что-то определенно да… особенно через предвзятые очки. Со стороны же, с которой виднее, — никак нет: от концепции инди-хоррора Harvester Games отошли еще в The Cat Lady 2012 года, которая как раз и представляет собой вторую часть условной трилогии. Однако мы в данном обзоре поступим так, будто никакой такой трилогии и вовсе не было — как бы неправильно это ни показалось какому знатоку и ценителю, непременно запутавшемуся в паутине параллелей. Обзор наш будет — исключительно по игре Lorelai, без каких-либо отсылок к двум другим проектам за авторством Михальски.

Камера обскура

Мать с ярко выраженным синдромом жертвы, которая не может бросить своего изверга-сожителя, пусть даже тот и пристает к ее дочери, взрослой уже девушке. Сама девушка, вполне уже самостоятельная и немудрено что мечтающая самостоятельность эту реализовать на деле, при таких-то обстоятельствах. Маленькая сестренка, которая даже ходить еще не умеет, и которую отчим-алкаш на дух не переносит, как еще одно обстоятельство непреодолимой силы, явно перевешивающее прочие обстоятельства, что подталкивают уйти из дома. Тихоня-парень по соседству, которому страшно открыться в своих чувствах: как бы потом не быть перед собой же виноватой за еще один повод начать с чистого листа. И дом престарелых, где в качестве временной (обычная формула) замены этому чистому листу переписывается маранный-перемаранный лист. Жизнь Лорелай, о чем рассказывать возможно только такими лихорадочными мазками.

Не будет чем-то из ряда вон утверждать, что лучшее, что есть в игре — это режиссура, сама постановка истории. Те экспрессивные, слегка размытые кинематографичные вставки на переломах сюжета, которых никогда не ждешь, оглушают своей выразительностью не меньше, чем оглушает своим напором драйвовая музыка, их сопровождающая. Обычные вставки-связки, по сюжету как будто и необязательные, с их артхаусными ракурсами, впечатляют, впрочем, не меньше. Как и проработанность мира игры, причем речь как о дизайне вообще, так и об отдельных цветовых решениях конкретных локаций в частности. О котором, правда, в единственном числе говорить не приходится: ведь уже в 1-й главе (всего их семь) нас ожидает страшная, хоть и вполне предсказуемая трагедия, после чего Лорелай оказывается – как бы это не заспойлерить? – ни здесь, ни там.

Классический флэшбек, в ходе которого нам нарочито неторопливо предстоит ухаживать за обитательницами дома престарелых: выслушивать излияния их помутившихся от старости рассудков, относить в прачечную грязное белье, сносить (молча или огрызаясь — это уж вам решать) упреки управляющей, говорить «за жизнь» с санитаркой. Начинается по-уличному обыденно — злой собакой, преградившей путь; заканчивается же — жутковато-мистически, и объяснение о том, что вызов из комнаты, где утром умерла постоялица, был подстроен как розыгрыш — кажется ни о чем.

Слишком тонка грань, за которой — шанс все изменить. Слишком эта грань походит на ту, за которой — само небытие. Во всяком случае, за переход этой грани нужно платить, и плата эта — как раз распорядиться чужой жизнью. И не только такого паразита, как отчим Лорелай. Таково, по крайней мере, мнение и сама установка Королевы Червей (The Queen of Maggots), среди множества имен которой также и имя Лорелай. В пронзительной и, увы, рискующей быть недооцененной 5-й главе она посылает героиню к потерявшему себя в жизни молодому мужчине Алу – то ли чтобы помочь встать тому на путь истинный, то ли наоборот. Или же все усилия Лорелай, коль старательный и сердобольный игрок так захочет, все равно окажутся тщетны — из-за какой-то мелочи по недосмотру? И это возможно — как будто кривозеркальное отражение судьбы самой Лорелай.

Грёзы, как из ночных кошмаров, — словно постановочные, от которых можно убежать, причем способом сравнительно простым и даже примитивным — поджарив преследователя ударом тока от фена, брошенного в лужу натекшей в ванной воды. И явь, которой в нормальной жизни не место, — как нарочно не придумаешь, потому что сброшенную в реку годовалую девочку нарочно, для пущего эффекта, придумать вряд ли у кого получится.

Лихорадочные мазки, из которых в конце концов проступает, с неизбежными темными пятнами, полотно. Обычные приемы повествования тут смешны и нелепы — так же, как порноиздательство для откровений «Лолиты».

Смех во тьме

После всего написанного выше нелишним будет напомнить, что Lorelai все-таки — прежде всего игра, в которую нужно играть, и геймплей ее при этом не сводится к той однокнопочности, к которой давно уже стремятся интерактивные фильмы. Забавно, что как раз геймплей проекта без проблем можно отнести к вполне определенному жанру, с чем в случае игры как целого возникает такая неопределенность.

Итак, перед нами — без каких-либо выкрутасов адвенчура в измерении 2D. Управление идет с клавиатуры: героиня перемещается влево-вправо, осматривает и поднимает предметы, применяет их, где необходимо, если нужно — комбинирует в инвентаре. Задачки простенькие — но при этом и нет ощущения, что делались они исключительно ради того, чтобы игра не сводилась к одной своей сценарной основе. Например, когда Лорелай сбежит с сестренкой к парню по соседству, малышке придется менять подгузник, — а поскольку в квартире молодого человека таковых определенно нет, сооружать его приходится самим из того, что под рукой. Или вот отогнать собаку, чтобы не мешала девушке пройти в дом престарелых. Сначала осмотримся, покопаемся в мусоре, найдем в нем то, чем можно спугнуть кота неподалеку; потом — уже сам кот «уведет» за собой собаку: та, как это псам и свойственно, погонится за ним, освободив дорогу.

Есть, правда, и задачки из разряда «забивали паузу перед сюжетным поворотом». Скажем, в самом начале игры Лорелай захочет послушать музыку, но в наушниках не будет батареек; тогда она спустится за ними на кухню, по выходе из которой — столкнется с отчимом, и то будет наше первое знакомство с ним. С другой стороны, часть заданий построена именно на том, насколько внимательно мы подмечали всякие сюжетные мелочи. Разместить четыре разных предмета на четырех гробах — если за историей следили постольку-поскольку, с теми же сигаретами наверняка легко будет ошибиться. Чуть очевиднее, конечно, схожая ситуация с оторванными головами и подходящими для них телами (вот, кстати, и повод для хоррор-ярлыка).

Уже отмечалось, в разговорах Лорелай может вести себя по-разному: иногда в диапазоне от домашней девочки до полной оторвы. Нельзя, однако, сказать, что это сильно влияет на сюжет и тем более на концовку. Тех всего две, и зависят они, почитай, от пары-тройки эпизодов всего-то. Но вот как раз в главе 5-й, где мы можем примерить на себя роль ангела-хранителя (или беса-искусителя), от того, что именно мы говорим, зависит многое. Мы транслируем в сознание мужчины Ала определенную установку, в соответствие с которой он и действует, что, понятно, влияет на дальнейшую его жизнь. Геймплейно это очень интересно, и жаль, что данная механика не получила большего применения – во всей игре, а не в отдельно взятой главе.

Увы, но в Lorelai нет локализации. Для многих геймеров с наших широт это по-прежнему вопрос критический, особенно в играх, где слово верховодит. Также отмечу иногда длительные загрузки при переходах между частями одной локации, но это единственная техническая шероховатость, с которой я столкнулся.

Радости:

• Многослойная история
• Режиссура
• Музыка и звук
• Арт в целом и цвет в частности
• Задачи органично вплетены в ткань повествования

Гадости:

• Нет локализации
• Не реализован потенциал разговорных развилок, влияющих на развитие событий

Оценка: 8,5

Вывод:

Тут серчают, что по сравнению с предыдущими играми Михальски Lorelai стала прямолинейнее и проще — и в плане истории, и, особенно, геймплея. Не без этого, конечно, вот только кидаться столь высокопарными обвинениями, не будучи посвященным в суть авторского замысла, по меньшей мере странно. Lorelai — это запоминающаяся драма с неслабым социальным подтекстом, который, что важно, не выпячивается вперед, как обычно делают тогда, когда надобно прикрыть собственно драматургическую пустоту. Не гениально, вестимо, но и проходить мимо столь штучного произведения искусства было бы непростительно.

U$D